из обещанного

[purplewood]

В ОБЩЕМ
я хочу сразу предупредить тех, в ком еще осталось достаточно отваги и веры в человечество, чтобы лезть под кат. эта штука НЕ вычитана, писалась она на планшете, клавиатура и удоство печатанья в котором оставляют желать лучшего. к тому же, строчила я эти фики в самолете, в очень неудобной позе, на сонную и плохо соображающую голову. мне кажется, что если я их не выложу сегодня, то завтра просто перечитаю и сгорю в огне самопорицания.

для начала: поддавшись длительным уговорам Андрея, я прочитала "Бойцовский клуб". и придя в щенячий восторг, решила обязательно пографоманить на эту тему. так что вышел драббл-ау, в котором ни одна из идей книги не раскрывается даже косвенным образом, зато есть непосредственно бойцовский клуб и рукоприкладство.

второй флаффный драббл я даже не знаю, как описать. так что выскажусь кратко: это колледж-ау, и автор явно был чем-то упорот. хд

итак.
поехали? хд

название: ...
пейринг: Дин/Кастиэль.
жанр: АУ по мотивам Ч. Паланика "Бойцовский клуб".
размер: драббл.
рейтинг: nc-17.
предупреждения: ooc; причинение телесных повреждений; нецензурная речь.
музыка: she wants revenge - tear you apart.

#1

***

Они не знают ни имен своих соперников, ни возраста. Правила клуба не допускают оглашения информации личного рода, и Кастиэль до недавних пор не имел ничего против.

У парня напротив зеленые глаза и рот, полный крови.

У самого Кастиэля разбита губа; удар вышел вскользь, но бой только начался, у них еще достаточно времени, чтобы перемолоть лица друг друга в кровавое крошево.
Парень, стоящий перед ним, новичок. У него лицо и фигура гребаной фотомодели, и губы по-блядски припухлые, зато взгляд обжигает жаждой драки. Касу почти жалко бить по этому лицу, но он бьет с сухой и ожесточенной силой.

Зачем ты пришел сюда?- бессловесно спрашивает Кас, заглядывая в помутневшие от боли зеленые глаза,- хотел стать сильнее, что-то доказать самому себе,- какого черта?
У каждого из них есть своя причина, чтобы находиться здесь. Его соперник не похож на неудачника, не верящего в собственные силы, и не похож на агрессивного сукина сына из тех, что получают удовольствие от драки. Он вообще ни на кого не похож. Кастиэль, привыкший интуитивно читать всех здешних парней с первого взгляда, теряется в догадках.

Тем не менее - он не может спорить с этим,- из парня получится отличный боец.

Он делает быструю, почти неуловимую подсечку и бьет Кастиэля лицом о ржавую железную подпорку в углу. Самым краем взгляда Кас успевает зацепить многочисленные шрамы, уже почти зажившие белесыми следами, на его коже.

Он задыхается, когда нога жестко бьет по почкам.

Удар - выдох.
Выдох.
Выдох.
Выдох.

Втянуть воздух получается только через разбитый рот, когда его соперник мешкает на пару секунд. Этого оказывается достаточно, чтобы рвануть его за штанину вниз, сомкнуть пальцы на волосах на затылке и бить свободной рукой до тех пор, пока ангельски красивое лицо не заплывает от ударов, а костяшки не сдираются до крови.

Из парня получится отличный боец, но Кастиэль уже несколько месяцев является главой этого клуба. На его стороне опыт; опыт - и полное безразличие к боли.

Кас бьет уже почти нехотя.
"Скажи 'хватит',- он втягивает воздух через зубы и кривит губы в сумасшедшей улыбке.- Скажи 'хватит', придурок, пока я тебя не покалечил!".

Парень молчит.
Вот ведь упрямый сукин сын!

Кастиэль позволяет себе на секунду ослабить хватку, чтобы передать сопернику инициативу. Тот, оправдывая все ожидания, мощным рывком валит Каса на ноги. Только тогда, получив первый пинок по ребрам, Новак выдыхает:
- Хватит!

Странно. Обычно он не склонен к таким великодушным жестам.

Парень отпускает его, но Кастиэль почему-то не видит в его глазах затаенного торжества, с которым смотрят после первого выигранного боя все новички.
"Догадался",- неожиданно понимает Кас и все никак не может отвести взгляда от лица, перепачканного кровью.
Он протягивает сопернику ладонь для рукопожатия, и тот сжимает ее в пальцах, едва заметно морщась от боли в сбитых костяшках.
- Не нужно было поддаваться,- сухо цедит парень и натягивает узкую черную футболку.- Я не слабак. Я бы выдержал.

Кастиэль по-прежнему смотрит. Он почему-то никак не может найти в себе сил, чтобы ответить. Да и что говорить?
Еще неизвестно, что хуже - проиграть самому или выиграть с чужой подачи.

Его соперник уходит через заднюю дверь, и Кас глядит ему вслед, пока внизу, на первом этаже, не слышится отдаленный скрип закрывающихся ворот.

***

Следующее утро начинается вполне обыденно. Менеджер по работе с персоналом не вышел на работу, и начальник просит Каса его подменить. Дел не так много - на сегодня назначена пара собеседований. Полтора часа однотипных разговоров по шаблону за двойной оклад.
Кас плевать хотел на деньги, но он соглашается, и секретарша у шефа в приемной с плохо скрытым ужасом смотрит на его разбитое, заплывшее синяками и ссадинами лицо.

Сам шеф, бывший завсегдатай бойцовского клуба (бывший, потому что выбитые зубы и сломанная челюсть плохо гармонировали со статусом начальника крупной преуспевающей фирмы), только понимающе разводит руками:
- Постарайся не распугать кандидатов своим лицом. Еще решат, что мы избиваем провинившихся сотрудников.
Он смеется, довольный своей нелепой шуткой, и Кас видит два искусственных зуба в его рту, резко выделяющихся на фоне настоящих, не пострадавших в драке.
- Могу одеть на голову пакет,- в тон отвечает он и нехотя пожимает развеселившемуся шефу протянутую ладонь.

Первое собеседование назначено на десять, и Кастиэль, сидя в чужом кабинете, лениво вертит в руках чужие резюме.
Открывать их не хочется. Он и так знает, что увидит - скучные лица и типичные данные об одинаковых жизнях. Семейное положение, отсутствие или определенное количество детей, образование в Богом забытом колледже, если повезет, скудный опыт работы.
Смысл?
Никакого.Он удосуживается пробежаться взглядом по первому резюме только тогда, когда слышится стук в дверь, а стрелка часов указывает уже на десять минут одиннадцатого.

Опоздание. Вот и первый подпункт в анкете: полное отсутствие пунктуальности.

Фирма не испытывает особой нужды в новых сотрудниках, и Кас почти уверен, что даст отказ; не из вредности, разумеется. Просто он не хочет давать этим людям возможность угробить жизнь на скучной бумажной работе ради куска пиццы и возможности тупо пялиться в телевизор по вечерам.

Но он открывает первое резюме, смотрит на фото в правом верхнем углу, и ему становится уже все равно.

- Войдите,- говорит Кастиэль ровным голосом ("Какого хуя?!",- хочется заорать ему).
С фотографии на него смотрят зеленые глаза в обрамлении длинных ресниц.
Дин Винчестер (двадцать семь лет, не женат, детей нет) смотрит на него с порога и, заметив его, узнав, кажется, в первую секунду хочет уйти.
Кас указывает ему на свободное место по другую сторону стола.

Первое правило бойцовского клуба - никому не говорить о бойцовском клубе.
- Добрый день,- говорит Кас ("Боже, ты, непроходимый кретин, какого черта забыл в этой дыре?"). Снова заглядывает в резюме.- Значит, вас интересует место менеджера в отделе маркетинга?
- Так точно,- ухмыляется парень разбитым ртом. Левый глаз заплыл синяком, правый цепко разглядывает лицо Кастиэля. На его шее Новак видит потемневшие следы собственных пальцев.- Интересует.
Второе правило бойцовского клуба - никому никогда не говорить о бойцовском клубе.

Касу нет нужды снова заглядывать в резюме или проводить собеседование, чтобы принять решение. Он вот уже два месяца повышен до начальника отдела маркетинга. Кастиэль смотрит на Дина и помнит, как выглядит каждый поблекший шрам на его блестящей от пота коже.

- Вы приняты,- говорит он.- Рабочий день начинается с девяти. Можете выходить на работу с завтрашнего дня.
Наверное, он только что ухитрился провести одно из самых коротких собеседований по трудоустройству в истории Соединенных Штатов.

Они не пожимают друг другу руки, а Дин, молча поднявшийся со своего места, уже у самого порога поворачивается к нему относительно уцелевшей стороной лица. Его взгляд скользит по рубашке Кастиэля, по синему галстуку, к бейджику с именем.
Кас замирает, чувствуя, как скручивается внизу живота горячий узел животного возбуждения от этого взгляда.
Дин выглядит нарочито безразличным.
- Какие планы на вечер, мистер Новак?- спрашивает он.

***

Кастиэль сплевывает кровь на пол. Во рту горячо и солоно, вокруг него одобрительно ревет толпа, и арена плывет перед глазами.
Только лицо Дина он видит четко и ясно.

На его стороне - опыт, гибкость и идеальное неприятие боли.
Дин бьет без промаха, сухо и жестко.
Теперь Дин уже не боится признать свое поражение, и это существенно увеличивает его шансы. Бой идет на равных.

Кас ударяет его ногой в живот - Винчестер падает на пол,- и методично наносит удары, по возможности избегая, тем не менее, травмоопасных мест.
Дин хрипит, пряча лицо в грязный бетонный пол.

Дин поджимает под себя колени, и у Каса стоит, когда он видит тело Винчестера, распростертое у его ног.

Он захлебыватся от возбуждения, садясь на него сверху и тесно обхватывая бедрами талию. Пальцы обхватывают короткий ежик волос (во время секса Дин любит заставлять Кастиэля смотреть ему в глаза. Он тоже держит его за волосы и грубо вскидывает голову, поворачивая немного вбок, чтобы полностью видеть лицо. Трахается Дин так же жестко, как и дерется. Член Каса больно трется о матрас из-за размашистых, частых толчков, и Дин входит в него по самые яйца, иногда намеренно убыстряя темп, чтобы заставить Кастиэля кричать), Новак бьет Дина лицом о бетонные плиты, пока не слышит злое, удушливое "Хватит!".

Толпа, взволнованно гудя, расступается перед ними и постепенно освобождает место в центре для нового поединка.

От ударов Дина у Каса болят ребра, ему тяжело дышать, и он резко хватает ртом воздух, когда Винчестер хватает его под руку и тащит в сторону черного выхода.

Возможно, они успеют добежать до припаркованной на улице машины. Но, возможно, возбуждение Дина возьмет свое, и он прямо здесь, на лестнице, набросившись на Кастиэля, начнет упоенно втрахивать его в стену.
Возможно, Касу придется опуститься перед ним на колени и отсосать (не то чтобы он был особенно против).
Возможно, Дин сам глубоко заглотит его член, если Кастиэль хорошо об этом попросит. Достаточно сказать "хватит!", изнывая от возбуждения, чтобы Винчестер позволил ему кончить.

В течение следующей недели все снова будет в порядке. Они снова будут работать в одном скучном офисе, разбирать скучную бумажную тягомотину и сбегать вдвоем на короткие перекуры через выход на крышу, где можно целоваться взапой, зная, что никто их не обнаружит.
Снова будут заказы пиццы по вечерам, походы в кинотеатр под открытым небом (заднее сиденье автомобиля Дина словно специально создано для занятий сексом), общая кровать у Каса в квартире.
Так будет все шесть дней - до следующей встречи в бойцовском клубе.

Дин вжимает его в стену и запечатывает рот Кастиэля глубоким поцелуем. Новак чувствует неприятный металлический привкус крови у Дина на языке и сдавленно выдыхает, когда Винчестер спускает с него штаны и поворачивает к себе спиной.
Ребро (наверняка треснутое, надо бы посетить врача) отзывается жгучей болью, и Кас с трудом подавляет крик.

Мир взрывается перед глазами багряной вспышкой, и только они (сдавленное дыхание Дина, руки Дина, грубые толчки Дина в нем до самого основания, соленая кровь Дина на языке) здесь кажутся настоящими.

Бойцовский клуб собирается в здании заброшенной автопарковки каждую среду с одиннадцати до трех ночи. Кастиэль подумывает о том, чтобы участить эти встречи в два раза. Помимо четверга можно собираться, скажем, по понедельникам.

Да. Понедельник, думает Кас (он заходится протяжным стоном; пальцы Дина оставляют на бедрах синяки), вполне подойдет.

название: ...
пейринг: Дин/Кастиэль.
жанр: колледж-ау, флафф, романс, потуги на юмор без малейшего наличия такового. хд
размер: драббл.
рейтинг: pg-13.

#2

***
Записка упала прямо на раскрытый учебник на его столе. Понадобилась всего секунда, чтобы прочесть наскоро нацарапанные на ней строчки, и Кас, улыбнувшись, спрятал измятый клочок бумаги в карман.
Мистер Джонсон бурчал что-то об американских классиках, повернувшись к классу спиной, и Кастиэль едва заметно кивнул Дину, на секунду бросив взгляд в его сторону.

"Ты когда-нибудь делал это на учительском столе?".

Нет, в самом деле, Кас никогда ничего подобного не пробовал. Но... почему бы нет?
Дин в последнее время значительно расширял его представление о мире. До встречи с Винчестером ему, например, и в голову не приходило, каким потрясающим может быть секс на капоте Импалы. Или на задних рядах кинотеатра. Или в подсобке, где уборщица хранит швабры и тряпки для мытья полов - Дин в тот день упоенно втрахивал его в стену, а Кастиэль, сдирая ногтями хлопья штукатурки, только и был способен, что хватать ртом воздух и на выдохе повторять его имя.
Сегодняшнее предложение попахивало излишним ребячеством, но Кастиэль, говоря по правде, не имел ничего против.

Возле его ботинка, попав по ноге, упала новая записка. Щелчком пальца отправив на пол карандаш, Кас сделал вид, будто поднимает его с пола, а заодно прихватил и свернутый в четыре раза тетрадный лист.

"После урока, в этом кабинете. Дай мне пять минут, чтобы достать ключи. Не уходи далеко".

Вау. Кастиэль коротко втянул воздух.
В этих коротких строчках был весь Дин - яркий, взрывной, предпочитающий не растрачивать силы на слова. Поступки, в конце концов, куда важнее.
Кас бросил взгляд на учительский стол. Он мог бы лечь на него животом, поперек. Или, например, на спину по всей длине. Так будет даже удобнее - хотя жесткое дерево, конечно, будет больно тереться о позвонки, но Кастиэль уже привык к незначительной боли после быстрого секса. Незначительной - потому что удовольствия от этих минут выходит куда больше.
Кас с трудом дождался звонка с урока. Перед глазами то и дело вспыхивали, вызывая сладостную тяжесть в паху, соблазнительные картинки. Если можно бы было, он прямо сейчас набросился бы на Дина, дрожащими пальцами срывая ремень и оставляя на шее темно-красные засосы в отместку за ожидание.
Мучительно осознавать, что причина всех его терзаний сидит сейчас на соседнем ряду, на одно место дальше, и наверняка довольно улыбается, глядя ему в спину, а он, Кас, даже обернуться назад не может.
В школе они, по просьбе самого Кастиэля, усиленно делали вид, что их отношения не выходят за рамки простого знакомства. Ну, ходят вместе на химию, историю и английский язык. Простые однокашники, ничего особенного. Не нужно было привлекать к себе лишнего внимания - так решил Кас. Ему куда проще было находиться вдали от чужих обсуждений и пересуд. Только сейчас это значения уже не имело.

- Да чтоб тебя,- тихо пробормотал Кастиэль, чувствуя, как налившийся кровью член оттопыривает ширинку на джинсах.
Вообще, он считал английский одним из самых интересных школьных предметов. Но сейчас разглагольствования мистера Джонсона не вызывали ничего, кроме глухого раздражения. Ну, старый мешок костей, давай уже, заканчивай с болтовней...

Звонок с урока показался едва ли не Божим благословением. Дин коротко подмигнул бойфренду, перекидывая сумку через плечо. Помня его просьбу, Кас отошел в сторону от кабинета и сел на пол у стены, делая вид, будто ищет что-то в рюкзаке. Профессор вышел из кабинета последним, добродушно скользнул взглядом по лучшему своему ученику, который почему-то лихорадочно облизывал губы и не замечал ничего вокруг, и запер за собой дверь.
Когда мистер Джонсон скрылся за поворотом, Кастиэль облегченно вздохнул.

Дин действительно появился уже через пять минут. Сжав в пальцах синий кастиэлевский галстук, он с видимым удовольствием потянул на себя бойфренда, одновременно открывая за спиной замок украденными ключами.
- Химия уже через пять минут,- слабо возразил Кас. Возразил скорее из чистого упрямства, чем из желания бросить все и вернуться к учебе. Дин весело хмыкнул:
- У тебя с оценками все в порядке, умник. Можем запереться тут хоть на весь день.
- А ты?
- А я в любой момент могу взяться за ум. Если что, ты ведь поможешь мне подтянуться, верно?- мурлыкнул Дин. Со следующим шагом он мягко толкнул Кастиэля в кабинет и зашел следом. Щелкнул замок, и Дин с нарочитой небрежностью бросил связку ключей на ближайшую парту.- Ну, знаешь... дополнительные занятия. Я могу иногда заходить к тебе после школы.
- И мы действительно будем заниматься?
Черт, обаятельная сексуальность Дина была слишком заразна. Кас почувствовал, как губы невольно расползаются в довольной улыбке.

Вместо ответа Винчестер мягко повалил его на стол. С деревянной поверхности на пол посыпались скрепленные листы бумаги, упала какая-то папка и пара карандашей. Пряжка ремня, жалобно звякнув, отправилась вслед за ними.

***

Приблизительно в этот момент мистер Джонсон вспомнил, что забыл ключи от машины на своем письменном столе. Хлопнув себя по карману и пытаясь на ходу отыскать связку ключей от кабинета в брюках, он повернулся и зашагал обратно в сторону закрытого класса.
Мэри устраивала сегодня ужин с целью знакомства с новыми соседями, неделю назад заселившимися в дом через дорогу. Мистер и миссис Роузвилль казались премилейшими людьми, и Мэри преисполнилась поистине неумолимой решимости подружиться с ними во что бы то ни стало.
Сам мистер Джонсон подобные церемонии не любил, но его разозленная жена по степени риска приблизительно приравнивалась к дракону, которому ткнули палкой в открытый глаз, так что мнение свое лучше было держать при себе.
Профессор раздраженно бросил взгляд на наручные часы. До времени, к которому Мэри попросила его вернуться домой с продуктами из списка, оставалось чуть меньше часа.
Джонсон ускорил шаг. И куда, скажите на милость, делись эти чертовы ключи?

***

Когда все закончилось, Кас, с трудом восстанавливая нормальный ритм дыхания, дрожащими после оргазма пальцами уселся на злополучный стол и принялся завязывать сбившийся набок галстук.
Дин находился в донельзя приподнятом расположении духа, разве что не лоснился от удовольствия. Кас, искоса поглядывая на него, задал вопрос, которого Винчестер, как ему показалось, ждал:
- Снова что-то задумал?
- О,- Дин тут же расплылся в улыбке.- Тебе понравится. Видишь эти ключи? Я решил, что вовсе не обязательно их возвращать. Ими можно отпереть не только кабинет, тут целая связка. Старик Джонсон даже памятки на них приклеил скотчем, как будто специально для нас! Смотри, например вот этот, который ободранный, он от учительской. Эти два ключа - от школьных дверей. Маленький бронзовый явно подойдет к кладовке на втором этаже, а этим...- он даже голос понизил, рассчитывая произвести впечатление.- Этим можно открыть директорский кабинет!
- Только не говори, что ты...
- Да ладно тебе, Кас! Ну, сам подумай: неужели это такая плохая идея? Да директорский стол же раза в два шире этого!
- У меня от твоих столов уже вся спина в синяках,- хмыкнул Кастиэль.- Я предпочитаю удобные, мягкие кровати, ясно? Эксперименты могут быть интересны только изредка, да и то если ими не злоупотреблять.
- А ты представь, как бы перекосилась физиономия Бредли, узнай он, что творилось на его столе!
Создав в воображении эту картинку, Новак действительно не удержался от смеха.
Бредли ученики называли своего директора. Человек он был щепитильный и буквально повернутый на вопросах чистоты и гигиены. В каждом туалете его школы обязательно стояли баночки с несколькими видами антибактериального мыла и многометровые рулоны бумажных полотенец. Ходили слухи, что в школьной столовой учеников обязуют обрабатывать руки антисептиком перед приемами пищи. За пыль на подоконниках следовал разнос куда более строгий, чем за ухудшение общей успеваемости в семестре.
В общем, человеком Бредли был страшным. Двоих старшеклассников, с убийственной увлеченностью отдающихся друг другу на его отполированном до блеска столе, он бы точно не пережил.
- Ладно,- сдался Кастиэль,- отсмеявшись.- Это явно та вещь, которую стоит попробовать. Я не против.
Дин расцвел обаятельной улыбкой.
- Как насчет по второму кругу?
Предлагать дважды нужды не было.
Кас неожиданно едва ли не захлебнулся волной накативших на него чувств. Захотелось стиснуть Дина в объятиях и подробно рассказать, как он его любит и как рад тому, что они вместе.
Сияющие глаза Винчестера и теплые пальцы, скользящие по животу, были вполне емким ответом на невысказанные слова. Новак радостно кивнул:
- С удовольствием!

День сегодня явно выдался хорошим.

***

Мистер Джонсон, прижавшись правым ухом к двери, беззвучно шевелил побелевшими губами. На лбу выступила испарина. Глаза безумно вращались в поисках хоть чьего-нибудь надежного плеча, на которое можно было бы опереться и пережить тем самым нанесенную психике травму.
Джонсону хотелось одновременно выругаться в голос, побиться головой о стену и чаю с коньяком.
Не то чтобы происходящее за дверью было его делом и он мог об этом судить, но его крохотный уютный мирок буквально разваливался на глазах.
Нет, ну подумать только!
Ладно Винчестер - от этого мальчишки можно было бы ожидать чего угодно. Он то пишет блестящие сочинения, то открыто издевается над преподавателями, неся полную ерунду, от которой у самого опытного педагога голова может пойти кругом. Одним словом, асоциальная личность. Талантливая, но асоциальная.
Но Новак! Его любимый ученик, кандидат в лучшие колледжи штата! Одухотворенность с прилежанием и способностями в одном флаконе! Чудо, а не мальчик.
И тут такое!
"На моем столе,- грустно подумал Джонсон, который успел в подробностях расслышать концовку первого акта и теперь не без тоски вслушивался в страстную прелюдию ко второму.- Среди бумаг, документов! Нет, вот уж точно - пора тебе, друг мой, на пенсию. С выслугой лет. Или без нее. Уже без разницы".
Он неожиданно вспомнил, что там же, на столе, в самом углу стоит фотография его Мэри. Которая теперь наверняка с ужасом лицезреет происходяшее. И это его Мэри, которая каждое воскресенье ходит в церковь и не разрешает семнадцатилетней дочери смотреть сцены с поцелуями по телевизору!
При этой мысли Джонсону стало совсем грустно.
Новак за дверью так старательно выстанывал имя Дина Винчестера, что даже по телу Джонсона, молчаливо их осуждающего, пробежала дрожь.

"А черт с ней, с машиной,- мрачно подытожил он.- Поеду на автобусе".

Он повернулся на каблуках и нетвердой походкой направился в сторону выхода. Дома его ждала деспотично настроенная жена, дочь, с недавних пор увлекшаяся какими-то непонятными субкультурами и выкрасившая волосы в цвет розовой жвачки, и теплый ароматный чай, который можно наполовину развести коньяком и пить большими глотками, залечивая расшатанные нервы.
Лекарство было проверено годами и действовало безотказно в девяноста процентах случаев.

Мистер Джонсон искренне ненавидел эту гребаную жизнь. Оставалось только радоваться, что у него есть дочь и жена. С придурью в головах, конечно, но и с этим вполне можно жить. Более того - будь они адекватнее, любил бы он их так, как любит на самом деле?
А если говорить совсем уже напрямую, то Новак с Винчестером за стенкой сейчас крайне живо доказывали, что степень неадекватности обоих партнеров прямо пропорциональна вероятности их успешных отношений.

Мистер Джонсон всю свою жизнь предпочитал доверять обоснованным фактам. Привычка эта не подвела его и теперь.