30.06.2012 в 18:08
Пишет Лунная дорога #64:3.77. Сфинкс/Слепой. Слепой облизывает перед Сфинксом испачканные пальцы, тот возбуждается и ничего не может с собой поделать. R! NH!
URL записизакащек четко сказал, что юмора не должно быть, зато должна быть энца. рейтинговых сцен здесь нет, зато есть потуги, пускай и нереализованные, на юмор
нужная закащеку атмосфера не выдержана даже примерно, так что на фест я этот текст выкладывать не буду.
а сюда - почему бы и нет?
предупреждения: страшный и непотребный ooc.
заявка достаточно сильно искажена.
поклонники Дома и оригинальных персонажей пробивают лица фейспалмами, толпа оскорбленных подобным актом вандализма стоит у автора под дверью, размахивает зажженными факелами и скандирует: "Ведьма, ведьма!".
а вообще, автора давно уже нужно было закидать камнями, но это вы и без меня знаете.
Читать исполнение?
***
- Прекрати,- процедил Сфинкс. Он упорно отводил взгляд в сторону и всякий раз возвращал его обратно уже через пару секунд.- Бледный, тебе что, до раковины и обратно лень сходить?
Слепой удивленно вскинул брови. В сочетании с серебристыми полосами глаз из-под полуприкрытых век такое выражение лица выглядело жутковато. Но Сфинксу было уже наплевать.
Длинный и худой палец снова скользнул в рот. Слепой обхватил его губами, медленно вытащил обратно и уже тогда осторожно провел по всей длине языком.
Сфинкс проглотил вставший в горле ком, поудобнее устроился на кровати и, подтянув колени к самому лицу, положил на них подбородок. Кровать в каком-то смысле являлась его стратегически важным пунктом наблюдения. Обзор отсюда был особенно удачным. Но, несмотря на сюрреалистическую привлекательность этого зрелища, мысленно Сфинкс уже раз десять успел проклясть Курильщика с его блокнотом и Табаки, который этот блокнот сразу же отобрал и принялся радостно носиться с ним по четвертой.
Но особенно изощренная порция эпитетов досталась, разумеется, самому Слепому, с какой-то дури решившему внести свой вклад в жизнеописание комнаты и глубоко порезавшему палец об острый край бумаги.
Крови было немного, и Бледный явно решил не утруждать себя поиском пластыря или бинтов. Так что последние пару минут он упоенно обсасывал, вылизывал языком вместе и по очередности свои длинные пальцы, а Сфинксу, наблюдавшему за этим непотребством со стороны, хотелось взвыть, спрятаться куда-нибудь в шкаф и принять там лошадиную дозу успокоительного.
- Совести у тебя нет, Бледный,- грустно подытожил он.
Сексуальное томление уже успело перейти в ту степень, когда вся надежда казалась потерянной, и хотелось только уединиться где-нибудь в ванной и озлобленно подрочить. Увы протезы такого простора действий не предоставляли, а на то, что вожак образуется и перестанет так настойчиво давить на его либидо, надеяться как-то не приходилось. Слепой явно понятия не имел, насколько порнографично смотрелись его широко разведенные в стороны колени, узкие бедра, обтянутые непривычно тесными джинсами, и, конечно же, чертовы пальцы во рту.
- Что, Слепой, очень вкусно?- ворчливо поинтересовался Сфинкс. Увы, все обитатели четвертой ушли в столовую, и поддержать его было некому.- Или ты себя до костей собрался проесть? Там крови уже минут пять как нет.
- Твои комментарии страшно действуют на нервы,- сообщил ему Бледный и задумчиво провел кончиком безымянного пальца по губам.- Не нравится — зачем смотришь?
- Как будто тут есть на что еще смотреть,- огрызнулся Сфинкс и замолчал, потому что крыть было нечем.
По крайней мере, Слепой вышел, наконец, на контакт и отвлекся от своего занятия. Теперь сконцентрироваться было проще.
Загадочно улыбнувшись пустому пространству перед собой, вожак продолжил:
- На самом деле, легче было бы просто признать, что твои мысли и желания во многом диктует возраст. Сам погляди, налицо все факты: возбуждение, безразличие в выборе потенциального партнера, сексуальное напряжение при каждом мало-мальски значимом намеке...
- Бледный,- проникновенно перебил его Сфинкс. Сразу поняв, к чему клонит друг, он хотел было задохнуться от возмущения, но вовремя вспомнил, что слепец, вообще-то, прав. Однако признать его правоту так просто не получалось, как ни старайся.
Слепой с заметной иронией склонил голову набок и вслушивался в негодующие интонации Сфинкса.
- Ты что, совсем спятил? Во-первых, мне не четырнадцать, а во-вторых, ты уж прости,- тот набрал полные легкие воздуха, чтобы соврать убедительнее.- Но у меня на тебя в принципе никогда не стоял, не стоит, и стоять не будет. Откуда этот приступ нарциссизма?
- А ты сам прекрасно знаешь, что я прав,- безмятежно отрезал Слепой и неторопливо, теперь уже явно в насмешку, царапнул длинными пальцами по бедру, по направлению к паху.- От тебя возбуждением сейчас пахнет даже крепче, чем в твои гормонально нестабильные четырнадцать лет. Ты же в курсе, я такие вещи издалека чую.
Сфинкс бросил на вожака раздраженный взгляд:
- Тогда ты знаешь, что я сижу в таком состоянии уже давно. И наверняка понимаешь, чем оно вызвано.
- Знаю. И понимаю. Не изображай из себя Курильщика, Сфинкс. Ты давно уже научился самостоятельно делать верные выводы.
Верные выводы Сфинкс про себя давно уже сделал. Но не был уверен, что его методы понравятся самому Слепому.
- Дело не в гормонах, Бледный. И не в возрасте. Дело в тебе.
Не дожидаясь ответа, он соскользнул на пол к Слепому, не сдержав нервной улыбки, когда тот встревоженно повел головой, пытаясь по звуку проследив за его движениями.
Бледная рука Слепого вытянулась вперед и поймала Сфинкса за запястье. С неожиданной силой вожак притянул к себе друга, так что Сфинкс медленно, от странности происходящего уже не пытаясь среагировать на поведение Слепого хотя бы с условным уровнем адекватности, сел на его бедра сверху, тесно обхватил их коленями за неимением рук и приблизил своё лицо на минимально доступное расстояние.
Слепой в ответ протянул руку и осторожно обвел по контуру губы Сфинкса, скользнул вверх по щеке, кончиками пальцев коснулся мочки уха и спустился ниже, пальцами проводя по шее. Сфинкс не двигался с места, терпелив дожидаясь, когда слепец закончит с изучением его лица. Они уже не раз проходили это в детстве. Тогда Слепой долгие минуты проводил, ощупывая лицо друга, запоминая, как чувствуются под руками улыбка, раздражение или усталость. Сейчас Слепой искал, кажется, что-то новое, о чем было известно только ему.
Когда Бледный склонился, наконец, к его губам, Сфинкс размяк и плохо соображал, что вообще происходит. Член в штанах налился кровью и довольно болезненно пульсировал. Холодные пальцы Слепого вырисовывали на коже живота под майкой какие-то странные витиеватые узоры, отчего по всему телу пробегала дрожь, и сразу за ней — отогревающая, тянущая истома.
Сфинкс сдавленно выругался и с такой жадностью смял губами губы Слепого, что тот даже вздрогнул от неожиданности.
Губы оказались сухими, язык — горячим и гибким. Сфинкс толкнулся вперед бедрами, и по тому, как рвано выдохнул в ответ Слепой, отметил про себя, что не таким уж безразличным ко всему, как кажется остальным, является их вожак.
Слабые места у него всё-таки есть. Хотя — Сфинкс был уверен,- Слепой ничего не делает просто так.
***
Табаки, Македонский, Лэри и Черный склонились вместе над замочной скважиной у входа в четвертую и напряженно вслушивались в происходящее за дверью. Точнее, склонился только Табаки, которому из-за невысокого роста и положения в коляске и нагибаться-то не пришлось, а остальные столпились рядом и нетерпеливо поглядывали на него в ожидании шакальего вердикта.
Прочная деревянная дверь почти не пропускала звуков. Её обычно запирали на щеколду с внутренней стороны, так что замочная скважина сплошь забилась пылью, грязью и мелким мусором. Тем не менее, Табаки ухитрился отыскать в ней щель и теперь заинтересованно вглядывался вовнутрь. Время от времени он начинал нетерпеливо ерзать в Мустанге, и тогда битком набитый рюкзак перевешивал, и Лэри приходилось ловить падающего Шакала на полпути к полу.
В какой-то момент Табаки нашел удачную точку обзора, встрепенулся и знаками показал товарищам, что сейчас всё будет. Тем временем к выдворенной из четвертой компании успел присоединиться Горбач и предположить, что кто-то снова решил уединиться в комнате с девушкой и заперся по примеру Слепого изнутри.
На Горбача все зашикали. Насчет девушки никто и не сомневался, вопрос был только в том, кто и с кем.
- Из наших не хватает Лорда,- загибал пальцы Лэри.- Курильщика, Слепого и Сфинкса. Курильщик только что пошел в сторону библиотеки. Значит, кто-то из них, больше некому.
- Обожди,- мрачно перебил его Черный.- Может, случилось чего. Табаки, что ты видишь?
Все перевели взгляд на Шакала. Ажиотаж того за последние секунд тридцать значительно поугас. Теперь побледневший Табаки мерно раскачивался в кресле и с явной нервозностью напевал под нос какую-то песенку.
Заметив, что него смотрят, Шакал всё-таки встрепенулся. Резко крутанув колеса Мустанга, он проехался заодно по ногам Горбача и Черного и рванул вперед по коридору.
- Рулим в Кофейник, друзья мои!- завопил Табаки, даже не оглядываясь на одностайников, которые неуверенно поспешили за ним.- Я угощаю!
Почти всю дорогу до Кофейника Шакал честно пытался сохранять душевное спокойствие и гармонию. Расхохотался он уже на самом пороге, а затем, глотая горячий кофе и даже не вслушиваясь в расспросы друзей, долго и деталях продумывал, как в дальнейшем можно использовать полученную информацию и действовать на нервы Сфинксу.
Сходу придумывалось способов десять. С другой стороны, Табаки был рад, что спустя столько лет эти двое перестали впустую накручивать друг возле друга круги и взялись, наконец, за дело.
И от этих мыслей на сердце посмеивающегося Шакала становилось еще веселее.