Соколы видят всё, даже твою поганую морду. Спят и видят.
А можно мне обнаглеть?
У меня началось лето, а делать нечего. На фики, которые сейчас в процессе, не хватает рвения, а графоманить хочется.
Посему предлагаю такую идею: в комментарии к этому посту вы пишете заявки/идеи для однострочников или драбблов. По спн, с абсолютно любыми пейрингами. А я их исполняю.
Если будут желания по другим фэндомам - тоже буду рада, кстати.)
Ну дава-айте? :3
Подкиньте хотя бы парочку.
На заявку Psychoinsomnia: Дарк!БогоКас/Дин, игра в шахматы. "Весь мир преклонится предо мной, и ты будешь первым".
Автор сразу хочет предупредить, что он еще тот долбоящер, и вышло наверняка не то, что хотел заказчик, но меня дико кинкнуло с заявки, так что получилось то, что получилось.
Читать исполнение.Кастиэль ходит первым.
Не меняясь в лице, он переставляет шахматную фигуру на позицию e4. Его движения неторопливы, в глазах – спокойствие, штиль, синее море.
Дин, напротив, взвинчен. Нервно кусая губы, он натягивает на них улыбку, смотрит на доску, пытаясь просчитать свои следующие шаги, и почему-то старательно избегает взгляда своего бывшего друга. Дин еще не знает, чего боится больше: увидеть в его глазах нового Бога - гневливого, самодовольного, дерзкого,- или же прежнего Кастиэля. Потому он прячет свою боязнь, а Кас по известной ему одному причине дает ему эту фору: делает вид, что не замечает животного страха и раздирающей, рвущей сердце на части тоски.
- Пешка на е5,- решается, наконец, Дин.
Он никогда не умел толково играть в шахматы: лет в шестнадцать, когда отец снова оставил их с Сэмом в мотеле и строго-настрого запретил выходить наружу, братья отыскали за прикроватной тумбой забытый кем-то самоучитель игры. Читали скорее от скуки, чем из реального интереса – телевизор в номере не ловил любимые каналы, других книг не было, от монотонности будних дней хотелось выть.
А чуть позже, дома у Бобби, где отыскалась старая и треснувшая от времени шахматная доска, ребята по памяти сыграли несколько партий. Сэму было двенадцать, и даже тогда он обыгрывал Дина, которому шахматы на редкость скучной, занудной игрой.
Прошло уже много лет. Дин и правила-то мог вспомнить с трудом, чего говорить о качественной игре?
Кастиэль поднимает фигуру из красного дерева, вертит в пальцах, рассматривает искусную гравировку. А затем возвращает на доску, делая ход: f4.
Тот, кто проиграет сейчас, преклонится перед победителем, признает его абсолютную власть. Не то чтобы Дину хотелось властвовать над этим могущественным существом, которое давно – кажется, в другой жизни,- было частью его семьи. Но если это поможет остановить Кастиэля, он готов хоть себя всего отдать, потому что жизнь научила: такие цели оправдывают любые средства.
В глазах Кастиэля – море, но не ласковый утренний штиль. Это толща северных вод, глубина, в которой можно захлебнуться собственной горечью, сожалением, ненавистью.
Его лицо спокойно и не выражает ни симпатии, ни неприязни. Словно Дин – очередная пешка в этой игре, которую новый Господь так просто может сломать. Есть и другие пути: например, перерезать горло, и тогда Винчестер, захлебываясь собственной кровью, умрет прямо у его ног. А если его воскресить и убить снова, то пытку можно растянуть на долгие часы, сутки, недели, пока охотник, измученный, не преклонится перед ним.
Кастиэль знает такие способы пыток, которые были неведомы и самому Аластору. Господь может щелкнуть пальцами, и падут перед мощью его тысячи безвинных людей, падут города, мегаполисы, целые страны. Да что там страны – достаточно было бы найти младшего Винчестера, взрезать ему кишки и оставить подыхать на земле, и вся хваленая воля Дина сломалась бы в считанные секунды.
Но Кастиэль выбирает игру. Это словно насмешливая иллюзия равных шансов, когда выиграть может каждый. Победа будет за Дином – и Кас откажется от престола, вернет души в Чистилище и сделает всё, чтобы заслужить прощение. Выиграет самопровозглашенный Бог – и Винчестер преклонит колени, выкажет свою любовь и почтение, будет предан ему, словно пес.
Выиграть может каждый. Игра одна, одни правила, здесь никто не пытается сжульничать и пойти обманным путем. Вот только идея заранее обречена.
Они играют не на время – еще одна поблажка, которую Кастиэль позволил тому, кто был когда-то его человеком. Если Дин захочет, он может потратить на раздумья хоть целую ночь. Кастиэлю предстоит множество дел, он должен перегнать, перекроить этот мир под новое царствование, но почему-то он не спешит. Перед ним будут преклоняться целые континенты, каждое сердце, каждая человеческая душа. Но одна душа с недавних пор стала ему неподвластна, и больше всего Кастиэль хочет вернуть своего человека назад.
Он и сам не знает, зачем. Ему проще считать это обыкновенной прихотью.
- Ты будешь моим,- улыбается бывший ангел, подталкивая фигуру к краю доски.- Ты думаешь, что сможешь этого избежать, но в твоем сердце должна быть вера. Должен быть Бог. Им стану я.
Дин стискивает зубы, делает вид, будто не слышит этих слов и участливых интонаций. Игра идет своим чередом, а ему страшно, Господи, ему так невыносимо страшно… и ведь не проигрыша боится. Того, что за ним последует.
- Весь мир преклонится предо мной, и ты будешь первым.
Ему кажется, он не вынесет, если там, за маской горделивого божества, он не увидит своего друга. Или если друг окажется собой, предавшим и преданным им, с помутившимся от боли рассудком. Это всё страшно настолько, что Дину хочется снести доску ударом кулака, а потом схватить Кастиэля за отвороты плаща и хорошенько приложить головой о железный угол стола. Он делает ход, стараясь не думать об этом.
У ног Винчестера грудой свалены трупы. Три женщины, двое мужчин. Живот совсем молодой девушки вспорот, и внутренности атласным лоскутом волочатся по земле, вырванные из тела. Глаза всех пятерых выжжены, с лица одного из мужчин снята кожа.
«Зачем?- хочется спросить Дину,- Зачем нужно было делать всё это, неужели недостаточно одной только смерти?
Он не раскрывает рта, потому что знает, что ответ ему не понравится. Однако Кастиэль читает его без слов и кивает, по-прежнему не показывая эмоций:
- Их кара достойна их злодеяний,- он коротко ведет бровью, вглядывается в сузившиеся зеленые глаза.- Я лишь воздаю по заслугам.
- Ты – шизофреник,- зло выплевывает Дин, которого душит ярость. Перед глазами темнеет, страшно, во рту металлический привкус.- У тебя с головой проблемы. Ты ничем не лучше тех тварей, которым я вспарывал кишки, чтобы не путались под ногами. Я убил бы тебя, если мог.
- В твоих руках – судьба всего мира,- коротко смеется Кастиэль, своим привычным, до боли знакомым и родным жестом склонив голову чуть набок.- Выиграй партию, и если захочешь убить меня, я сам подставлю тебе горло.
Солнце багряным шагом заливает косые лучи за линию горизонта. Земля холодная и сырая, и Дину кажется, что трупы у его ног укоризненно смотрят на него выжженными глазницами.
- Ангелы следят за тобой, Дин,- шепчет Кастиэль одними губами, и его тихий смех липкими вспышками страха отдается в висках.
Он знает, что уже почти проиграл. Если можно было бы – прямо сейчас смахнул фигуры с доски, чтобы не растягивать эту болезненную секунду,- но Кастиэль соблюдает все формальности.
-Ферзь на f6,- произносит он, делая ход.- Твоя очередь, Дин.
Фигур на доске осталось не так много. Массивные, они отбрасывают изломанные тени в предзакатном солнце. Странная перемена, но теперь ресницы Кастиэля едва заметно дрожат, когда солнце слепит глаза, а губы при таком освещении кажутся побелевшими. Однако он смотрит на Дина неотрывно и жадно, будто пытается запечатлеть в памяти каждую черту.
Конь Винчестера забирает пожертвованного ферзя и оставляет поле e7 открытым.
Вот и всё.
Мат слоном.
Кастиэль улыбается едва заметно, взглядом указывая Дину на землю у своих ног. Сжав кулаки, охотник действительно встает на колени, и ладонь нового Божества ложится ему на лоб. Ласково ерошит волосы и успокаивает холодными пальцами разгоряченную кожу. Пахнет застарелой кровью и, почему-то, машинным маслом. Синие глаза смотрят внимательно, следят за малейшей реакцией, и Винчестер почти растворяется в этой щемяще-пронзительной синеве. Когда Кас убирает руку, Дин, забывшись, неосознанно тянется следом, но спустя секунду уже ненавидит себя за этот порыв.
- Ты будешь прекрасным ангелом, Дин,- говорит Кастиэль, опускаясь на колени рядом. Исчезает куда-то вся надменность и холодная отстраненность, и Бог теперь куда больше похож на прежнего Каса, отчего сердце сжимается болезненным спазмом.
Кас берет в ладони лицо своего человека, улыбается одними глазами и, склонившись, целует в лоб.
Дин молчит по-прежнему, видимо, еще не поняв, какая судьба ему уготована. Он поймет совсем скоро, но сейчас, заколдованный, просто тянется за губами Каса, пытается поймать его вздох и, где-то внутри – перебороть эту слабость, потому что вся его воля была сокрушена одним только прикосновением.
У него уже есть своя роль. Бороться бессмысленно, а проиграть он успел еще при самом рождении.
Кастиэль – новый Господь, а значит, ему необходимо собрать войска. Но каждой армии нужен свой полководец.
-Добро пожаловать в Рай, Дин Винчестер,- шепчет Кас, заворожено глядя, как разворачиваются иссиня-черные крылья за спиной его бывшего человека.
АПД. На анонимную заявку: "Кас/Дин. Кас приходит к Дину во сне, просит прощения, Дин не прощает, потому что ему тяжело. Но все равно чувство вины в смерти Каса его не покидает".
Хочу, как всегда добавить, что у меня снова вышло небольшое расхождение с заявкой, и я вообще не до конца уверена, что заказчик хотел именно этого. Но, надеюсь, ему понравится, кем бы он ни был. :3
Читать исполнение.Комната тесная – всего три шага вдоль первой стены и пять шагов по длине второй. Воздух здесь спертый, душный, и дышать трудно, будто кто-то невидимый узким кольцом стянул грудную клетку.
Повторять как мантру: это сон, это всего лишь сон. Ты можешь им управлять. Можешь проснуться в любой момент. Здесь нет ничего реального.
Дин отворачивается в сторону, чтобы не видеть рядом с собой умоляющих синих глаз. Синева яркая, тонким ободом огибает расширившиеся зрачки, и внутри всё рушится почему-то от этого тоскливого взгляда. Не хочется ничего говорить, а еще он и так знает наперед, к чему приведут все подобные разговоры.
Интересно, если толкнуть его сейчас к стене, заткнуть рот, как раньше, поцелуем, чем закончится этот сон?
- Я рад снова видеть тебя,- тихо говорит Кас. Голос сухой, точно надломленный. Такой бывает, когда человек долгое время страдает от жажды, или когда горло сорвано криком до хрипоты.
Хочется обернуться, взглянуть на лучшего друга, и Дину с трудом удается подавить этот неожиданный порыв.
Он ведь еще помнит его с прошлой встречи. Так четко помнит, будто картинка намертво засела у него в мозгах, смешанная со всеми эмоциями, противоречиями, сожалениями. Даже не оборачиваясь сейчас, Дин без труда может воспроизвести в памяти портрет своего ангела. Его ссадину на левой скуле, и разбитую губу, на которой запеклась кровь. И влажные, предательски подрагивающие ресницы. Он помнит взгляд исподлобья и то, как Кас в ту ночь молча сплевывал кровь на пол, вытирая рукавом своего плаща свежую ссадину на лице.
Дин чувствует жгучий стыд за свою несдержанность, но в действительности он до сих пор не до конца определился, на кого ему следует злиться в первую очередь. Очевидно, на Кастиэля. Или всё-таки на себя самого?
Ты скучал по нему, признайся. И сейчас, как бы страшно ни было, рад его присутствию рядом.
Костяшки Дина в ту ночь были сбиты, а теперь – зажили, хотя прошли всего сутки. Разбитое лицо Каса, наверное, нисколько не изменилось. Это как насмешка или немой укор его поведению. Да что там: комедия, фарс для дураков, которые верят таким нелепым деталям. А вот Дин сыт происходящим по горло.
- Знаешь, дружище, без обид, но тебе сейчас лучше уйти.
Теплая ладонь ложится сзади на плечо. Даже сквозь грубый покрой отцовской кожаной куртки Дин чувствует пульсирующий жар кожи, который доходит и до его собственного тела.
Кастиэль тихо качает головой, его дыхание касается открытой шеи:
- Прости меня.
Господи, если ты есть, то почему никогда не слышишь мои молитвы?
Дин молчит, а пальцы скользят по его плечам и, потянувшись, касаются ладоней. Губы Кастиэля шепчут, почти целуя короткий ежик волос:
- Пожалуйста, прости меня, Дин. Я всё сделаю. Мне… нужно знать, что ты больше не держишь зла. Я всегда буду защищать тебя. Я умру за тебя, если хочешь.
- Извини, дружище, но этот прекрасный момент потерян,- коротко смеется Дин, запрокинув голову.- Ты уже мертв.
Или, может, ты слышишь всё, но тебе наплевать?
- Ты знаешь, что было самой главной моей ошибкой?- неожиданно спрашивает Кас,- За тысячи лет существования, за многочисленные войны, за эпохи,- он говорит нервно и быстро. Винчестер с трудом слышит его, потому что ангел сжимает его ладони в своих, и этот жест слишком честный и слишком болезненный, чтобы не обращать на него внимания.- Я ошибался, когда решил, что могу справиться без твоей поддержки. Ты был нужен мне. И сейчас нужен. Очень.
Дин сглатывает вставший в горле ком и всё-таки оборачивается. Только для того, чтобы перехватить своего ангела под локти и отстранить от себя хотя бы на расстояние шага.
- Если не хочешь, чтобы я опять тебе врезал, лучше убирайся отсюда прямо сейчас.
Господи, если в тебе есть хоть немного жалости, почему ты позволил мне так сильно его полюбить? Почему лишил нас права на выбор?
- Я не могу уйти,- мягко отвечает ему Кастиэль.- Я здесь только потому, что ты сам захотел меня видеть.
- То есть ты,- Дин обводит взглядом комнату и останавливается на лице своего ангела.- То есть ты, и вот вся эта хрень вокруг – нереальны? Мои чертовы глюки?
- Всё, кроме меня,- пожимает плечами Кас, а сам неотрывно смотрит на Дина, пытается прочитать что-то в его глазах,- А я – абсолютно реален, просто заключен сейчас… в твоих мыслях. Как ты верно заметил, я мертв,- он неловко улыбается, словно пытаясь извиниться даже за собственную смерть.- И не могу уйти, пока ты действительно не захочешь моего ухода.
- Или пока я тебя не прощу.
- Или пока не простишь,- просто соглашается с ним Кастиэль.
Почему же ты не ответил, Господи, когда ему, отчаявшемуся, так нужна была твоя помощь? Где мы оба с тобой были в этот момент?
В комнате повисает тяжелая пауза. Винчестер почему-то охотно верит словам Кастиэля, но легче от этого не становится.
- Ты же знаешь, дружище,- он прячет взгляд, разводит руками в стороны.- Я не могу. С радостью бы, но… не после того, что ты сделал, Кас.
- Я бы исправил всё, если судьба дала бы мне такой шанс. Мне очень жаль, Дин,- голос Каса срывается, а он сам судорожно втягивает воздух и обхватывает руками собственные плечи, как если бы его вдруг начал бить озноб.- Я… не хотел, чтобы всё закончилось именно так.
Дин смотрит на него так, словно видит впервые.
- Мало ли, кто чего не хотел. Сэм уже несколько месяцев ходит на грани сумасшествия. Я не удивлюсь, если одним прекрасным утром найду в его болтающимся в петле под потолком,- Винчестер произносит эти слова даже слишком резко, чем того требует ситуация.- А Бобби мертв, Кас. Твой хренов Дик Роман прострелил ему черепушку. Скажешь, будто не думал, что так всё произойдет?
- Человечество тысячелетиями спорит над этим вопросом, Дин,- мягко обрывает его Кастиэль,- Вот, скажем, если надо пожертвовать жизнью ребенка ради спасения государства, имеет ли место такая жертва? Одна жизнь ради нескольких сотен. А если это твой ребенок? Если это твой сын или брат? Ты позволил Сэму шагнуть в люциферову клетку,- пальцы Каса проводят по жесткому кожаному воротнику, скользят под рубашку и осторожно касаются шеи.- Потому что от этого зависела судьба целого мира. А если бы я не принял это решение, человечество бы уже пало под натиском нового Апокалипсиса.
- Хочешь сказать, ты не виноват?- насмешливо кривит губы Дин, и ему самому противна эта ухмылка.
- Я виноват, что обманывал тебя. И что оказался слишком… горделивым, чтобы после смерти Рафаила принять твою помощь. Что переоценил свои силы. И что поступил так с Сэмом.
- Приятно видеть человека, который так четко осознает свои ошибки,- сухо улыбается Винчестер,- Но я не могу, Кас. Просто не могу. Есть вещи, простить которые невозможно. Да и времени прошло слишком мало… я вот что хочу сказать,- он заглядывает Кастиэлю в глаза и перехватывает его запястья, сильно сжимая вокруг них пальцы.- Что бы я сейчас ни сказал, вот так легко простить тебя у меня не выйдет. Если тебе нужна формальность, я скажу: «Прощаю, чувак, давай просто забудем», и мы действительно никогда больше не станем поднимать эту тему. Но ведь тебе не слова нужны…
Я буду скучать по тебе. Всегда, и до смерти, и после неё. Я уже скучаю, хотя ты стоишь так близко, что я могу, кажется, слышать биение твоего сердца. Черт возьми, почему всё должно быть так сложно?
Кас понимает его.
- Тогда,- он делает крохотный шаг вперед и упирается в Дина, вскидывает подбородок и смотрит ему в глаза.- Прощай. И помни, что мне всегда было очень жаль.
- Но мы еще увидимся, так ведь?- ровно спрашивает Винчестер, наконец, сдаваясь и обвивая руками талию своего ангела.- Ну, там, на Небесах. Когда я…
- Вряд ли,- тихо отвечает Кас, пряча лицо в отворотах диновской куртки.- Другие ангелы не пустят меня обратно.
- То есть мы прощаемся навсегда?
- Выходит, что так.
Если я скажу: не уходи, пожалуйста, дай мне еще хоть немного времени – ты останешься?
- Ну, тогда… прощай, дружище,- голос предательски вздрагивает, и Кас, покачав головой, осторожно целует его в самый уголок губ.
- Я люблю тебя, Дин.
- Я знаю.
- Можно?- негромко спрашивает ангел и, дождавшись кивка головой, целует своего человека уже по-настоящему. Его губы горячие и сухие, а сердцебиение затихает с каждой секундой, и вскоре Дин уже не чувствует толчков крови под своей ладонью. А вместе с тем, как исчезает, растворяется под его руками Кастиэль, отпечаток ладони на предплечье самого Дина начинает болезненно жечься. Он наливается горячей пульсацией, словно ожог.
Кас, а ты помнишь, как поцеловал меня впервые?
Вздрогнув, Винчестер невольно выпускает ангела из объятий, а когда раскрывает глаза – его в этой комнате уже нет.
Этого достаточно, чтобы проснуться.
Дин сидит на кровати, тяжело дыша, до боли сжав пальцы на поручнях кровати. Он еще не знает, что отпечаток ладони на его руке навсегда исчез, а во внутреннем кармане куртки белеет, тщательно спрятанное, белое маховое перо.
…только не пытайся соврать, будто не понимаешь, что будешь жалеть об этом решении до самого конца жизни.
На заявку Волчьи объятия: Гейб и Балти спаивают Каса. Дин возмущен.
Читать исполнение.
- Ставлю двадцать баксов, что он сейчас на кого-нибудь упадет.
- Двадцать баксов?- Гейб насмешливо округлил глаза, отпивая из своего стакана.
Младший и старший братья сидели за столиком в местном баре и наблюдали за Кастиэлем, который нетвердой походкой уже минут пять пытался дойти до барной стойки. Габриэль подумал немного и ухмыльнулся:
- Серьезно? Хотя… черт с тобой. Принимаю,- не отрывая взгляда от Каса, он полез в карман и достал оттуда мятую банкноту с приклеившимся к ней леденцом. Бальт вопросительно приподнял брови, взглядом указывая на липкую конфету, а архангел только плечами пожал:
- А чего не так? Это, считай, бонус. За идею.
Играла громкая музыка, неоновые лампочки бросали причудливые отблески на лица местных завсегдатаев и случайных посетителей. Бальтазар вовсю улыбался, глядя на Кастиэля, а в глазах Гейба светились озорные искорки, хотя внешне архангел казался донельзя серьезным.
Кас, которого братья почти силком затащили в бар, был пьян в дюмпеля. Ангелы, решившие показать ему, какими еще способами можно прожигать человеческую жизнь, опустошили на троих полторы бутылки первоклассного виски, и, хотя пили в основном Габриэль с Бальтазаром, Каса разнесло вдрызг уже после второго стакана. Из этого братья заключили, что с крепким спиртным пора завязывать, и отправили Кастиэля за пивом. К своему заданию тот отнесся серьезно и к барной стойке теперь направлялся с пугающей целенаправленностью. Правда, очень медленно, то и дело покачиваясь и хватаясь за стоящих рядом людей, чтобы не рухнуть на пол.
- О, взгляни-ка,- Бальт ухмыльнулся, плечом подталкивая старшего брата и кивком головы показывая куда-то в сторону.- Наша монашка начала кадрить цыпочек.
Гейб присвистнул:
- Да быть того не может,- он даже привстал, чтобы лучше разглядеть происходящее.- Черт, дружище! Девчонка-то на восьмерку потянет!
- Шестерка с большой натяжкой,- прикинул более искушенный в таких делах Бальтазар.- Ты на прицеп глянь. Доска. Ухватиться не за что.
- А тебе только бы за что-нибудь ухватиться,- ухмыльнувшись, перебил его Габриэль.- Не навязывай мне двойные стандарты. А Касу – тем более. Спорим, он сейчас вернется и заявит, что у нее красивые глаза, а размер буферов и не вспомнит?
- Еще двадцатку?
- По рукам.
Братья, обменявшись понимающими взглядами, чокнулись и опустошили оба своих стакана до дна. Тут зазвонил телефон, забытый Кастиэлем на столе.
- Кто такой?- перегнулся через плечо старшего брата Бальт, пытаясь разглядеть экран.- Люцифер подери, кто вообще может ему звонить?
-А ты угадай с двух раз,- хмыкнул Габриэль и, пожав плечами, нажал на кнопку приема.- Здравствуй, котик.
- Какого черта?- раздался в трубке рассерженный голос.- Где Кас? Кто это говорит?
- Боюсь, Кастиэль сейчас не взять трубку. А ты чего хотел, сладкий мой?- промурлыкал в телефон архангел и, с трудом сдерживая смех, повернулся к младшему брату, одними губами шепнув:
- Это Винчестер. Ну, тот,у которого шило в заднице. Сходи к Касу, хоть узнай, как он там.
Вопросительно покосившись на Габриэля – по его мнению, под описание «идиот-с-шилом-в-заднице» с равным успехом подходили оба Винчестера,- Бальтазар пожал плечами и направился ко второму брату. Кас стоял у чужого столика, оживленно дискуссируя о чем-то с длинноногой красоткой. Поравнявшись с этой парочкой, Бальт одобрительно присвистнул – Гейб не ошибся, девчонка действительно была высший класс. В невнятную речь Кастиэля, который активно размахивал руками и, кажется, даже пытался изобразить какую-то сцену жестами, она особо не вслушивалась. Зато, то и дело стреляя в нового знакомого глазками, кокетливо улыбалась. Любой другой давно бы уже предложил продолжить знакомство в более спокойной, интимной обстановке, но Кас… черт, это же был Кас. Неоспоримость божиих заповедей не стал ей втолковывать – и на том спасибо. Уже какой-никакой, а прогресс.
Бальтазар понятия не имел, как его невменяемому брату удалось закадрить такую девчонку, но позволить тому спустить всё на тормозах он просто не имел права.
- Эй, дружище!- он повысил голос, пытаясь перекричать музыку.- Не хочешь угостить свою очаровательную собеседницу парой коктейлей?
Кастиэль, судя по растерянному взгляду, спаивать никого не хотел, да и вообще он вряд ли успел заметить, как Бальтазар подошел к ним ближе.
- Мы говорили о человеческих взаимоотношениях,- похвастался Кас, вместе с братом подойдя к стойке. Бальт только хмыкнул:
- Да ну? И к чему же вы в результате пришли?
- Я как раз рассказывал ей про Дина. Ну, какой он сильный и мужественный, и какое у него доброе сердце. Кажется, она понимает, что я к нему чувствую. С таким интересом слушает… знаешь, возможно, я ошибался в людях. Далеко не все они черствые и равнодушные к чужим жизням, и эта милая леди живое тому подтверждение. Можешь себе представить?
- И почему я не удивлен,- хмыкнул Бальтазар, знаками подзывая бармена.- Значит, про Дина ей рассказываешь? Забавно. Братишка, а может, тогда уж познакомишь её со своим ненаглядным Винчестером? Пусть, так сказать, воочию убедится…
- Мне нравится ход твоих мыслей,- довольно кивнул Кастиэль, всё еще пытаясь сфокусировать пьяный взгляд на лице Бальта.- Знаешь, пожалуй, я так и сделаю.
Бальтазар широко улыбнулся, представив себе, как среагирует на такое знакомство Дин.
Габриэль присоединился к ним минут через двадцать – то есть тогда, когда все коктейли были уже допиты, а Кас стоял на ногах только благодаря Стейси (так, оказывается, звали его новую знакомую), удерживающей незадачливого пернатого за талию.
- Слышал бы ты, как он ругался, когда понял, что говорит со мной,- удовлетворенно сообщил Гейб Бальтазару, вертя мобильный телефон в пальцах.- Просто музыка для ушей. Сказал, если не притащим Каса обратно в течение двух минут, повыдергивает нам крылья и засунет прямо в… о, прошу прощения, никто не хочет познакомить меня с этой прелестной барышней?
- Стейси,- представилась девушка, протягивая для рукопожатия свободную ладонь.- Мы как раз говорили о том, что у моей квартиры закончился срок аренды, и мне негде жить. И ваш друг любезно предложил пожить у него, представляете?
- Боже, какая прелесть,- умилился Габриэль.- Касси, твоё доброе сердце способно согреть любовью половину Америки. А куда, если не секрет, ты собираешься её отвезти?
- К Д…дину,- заплетающимся языком проговорил Кастиэль, покачнувшись и – честное слово, абсолютно случайно!- обняв девушку за место… ну, скажем так, чуть ниже спины. Та, кажется, даже обрадовалась такому прогрессу и руки пьяного ангела с себя убирать не стала.- Я уверен, он будет не против. Дин любит… пом… помогать людям.
- Я просто обязан это увидеть,- шепнул Габриэлю на ухо посмеивающийся Бальтазар.- Как насчет прямо сейчас катапультировать их к Винчестеру?
Архангел, обаятельно улыбнувшись, вновь повернулся к девушке:
- Стейси, а как ты относишься к небольшим перелетам?..
Развалившись на кровати, Дин чистил ружье и то и дело нервно поглядывал на часы. Кас пропадал черт пойми где со своими сволочными братьями, а Габриэль выключил его телефон, так что дозвониться до друга Винчестер теперь не мог. Сэма, который еще мог бы успокоить старшего брата, тоже не было в зоне видимости – шлялся в своё удовольствие по барам, раз уж представилась такая возможность.
- Попадись они мне,- бормотал Дин себе под нос, в очередной раз прокручивая в голове все возможные варианты ангельской гулянки.- Перья по одному повыдергиваю и запихаю так глубоко, что ни один хренов проктолог не достанет.
Когда сбоку от него раздался шелест расправляемых крыльев, Винчестер поспешно отложил ружье в сторону и приподнялся на локтях, оборачиваясь в сторону шума.
Картина, открывшаяся его взору, была, мягко говоря… впечатляющей.
У самого порога стояли Габриэль с Бальтазаром. Щека архангела алела остатками помады от женских поцелуев, из нагрудного кармана на щегольском пиджаке Бальта торчал обрывок салфетки с чьим-то номером телефона.
Кастиэль же в полубессознательном состоянии обнимал за талию смазливого вида девчонку, ошарашенные глаза которой ясно давали понять, что с ангельскими способами передвижения ей пришлось ознакомиться впервые.
- Какого хрена?!- грозно прорычал Дин, поднимаясь с кровати и тыча пальцем в грудь довольно ухмыляющегося Габриэля.
- Какого хрена…- побелевшими губами вторила ему девчонка.
- Я… я всёсчсобснюДн,- поднял взгляд от пола Кастиэль.- Я... кжтс, я слегка прбл. АэтСтйси. Онабдтжитснами.
Винчестер, ни слова не понявший из этого бессвязного бормотания, только с возмущением перевел взгляд со своего любовника на обнимающую его Стейси. Лицо девушки за эти короткие секунды успело выразить богатейшую гамму эмоций – от желания застрелиться прямо здесь и сейчас до истерического веселья.
- Касси говорит, что слегка перебрал. А это Стейси,- вклинился в немую сцену Бальтазар,- Ей негде жить, и твоя принцесса предложила перекантоваться у вас,- ангел расплылся в улыбке, уровень ехидства которой, как показалось Винчестеру, перевалил за все известные нормы.- Здорово, правда?
Дин, который придерживался другой точки зрения, своим возмущением разве что не задохнулся.
Минут через пятнадцать, когда девушка была отлеплена от пьяной тушки Кастиэля и решительно выставлена за дверь, а самого ангела, лезущего к Винчестеру с поцелуями, уложили спать, Дин повернулся к насмешливо улыбающейся ангельской братии и мрачно предупредил:
- В следующий раз поймаю – шкуры спущу. Со всех троих.
Габриэль с Бальтазаром только переглянулись, разом подавив ухмылки.
На завтра у них с Касом – того, кстати, проинформировать еще не успели,- был запланирован поход в местный стриптиз-бар. А значит, следующий вечер обещал быть незабываемым.
Как, впрочем, и каждый грядущий вечер на этой неделе.
У меня началось лето, а делать нечего. На фики, которые сейчас в процессе, не хватает рвения, а графоманить хочется.
Посему предлагаю такую идею: в комментарии к этому посту вы пишете заявки/идеи для однострочников или драбблов. По спн, с абсолютно любыми пейрингами. А я их исполняю.
Если будут желания по другим фэндомам - тоже буду рада, кстати.)
Ну дава-айте? :3
Подкиньте хотя бы парочку.
***
На заявку Psychoinsomnia: Дарк!БогоКас/Дин, игра в шахматы. "Весь мир преклонится предо мной, и ты будешь первым".
Автор сразу хочет предупредить, что он еще тот долбоящер, и вышло наверняка не то, что хотел заказчик, но меня дико кинкнуло с заявки, так что получилось то, что получилось.
***
Читать исполнение.Кастиэль ходит первым.
Не меняясь в лице, он переставляет шахматную фигуру на позицию e4. Его движения неторопливы, в глазах – спокойствие, штиль, синее море.
Дин, напротив, взвинчен. Нервно кусая губы, он натягивает на них улыбку, смотрит на доску, пытаясь просчитать свои следующие шаги, и почему-то старательно избегает взгляда своего бывшего друга. Дин еще не знает, чего боится больше: увидеть в его глазах нового Бога - гневливого, самодовольного, дерзкого,- или же прежнего Кастиэля. Потому он прячет свою боязнь, а Кас по известной ему одному причине дает ему эту фору: делает вид, что не замечает животного страха и раздирающей, рвущей сердце на части тоски.
- Пешка на е5,- решается, наконец, Дин.
Он никогда не умел толково играть в шахматы: лет в шестнадцать, когда отец снова оставил их с Сэмом в мотеле и строго-настрого запретил выходить наружу, братья отыскали за прикроватной тумбой забытый кем-то самоучитель игры. Читали скорее от скуки, чем из реального интереса – телевизор в номере не ловил любимые каналы, других книг не было, от монотонности будних дней хотелось выть.
А чуть позже, дома у Бобби, где отыскалась старая и треснувшая от времени шахматная доска, ребята по памяти сыграли несколько партий. Сэму было двенадцать, и даже тогда он обыгрывал Дина, которому шахматы на редкость скучной, занудной игрой.
Прошло уже много лет. Дин и правила-то мог вспомнить с трудом, чего говорить о качественной игре?
Кастиэль поднимает фигуру из красного дерева, вертит в пальцах, рассматривает искусную гравировку. А затем возвращает на доску, делая ход: f4.
Тот, кто проиграет сейчас, преклонится перед победителем, признает его абсолютную власть. Не то чтобы Дину хотелось властвовать над этим могущественным существом, которое давно – кажется, в другой жизни,- было частью его семьи. Но если это поможет остановить Кастиэля, он готов хоть себя всего отдать, потому что жизнь научила: такие цели оправдывают любые средства.
В глазах Кастиэля – море, но не ласковый утренний штиль. Это толща северных вод, глубина, в которой можно захлебнуться собственной горечью, сожалением, ненавистью.
Его лицо спокойно и не выражает ни симпатии, ни неприязни. Словно Дин – очередная пешка в этой игре, которую новый Господь так просто может сломать. Есть и другие пути: например, перерезать горло, и тогда Винчестер, захлебываясь собственной кровью, умрет прямо у его ног. А если его воскресить и убить снова, то пытку можно растянуть на долгие часы, сутки, недели, пока охотник, измученный, не преклонится перед ним.
Кастиэль знает такие способы пыток, которые были неведомы и самому Аластору. Господь может щелкнуть пальцами, и падут перед мощью его тысячи безвинных людей, падут города, мегаполисы, целые страны. Да что там страны – достаточно было бы найти младшего Винчестера, взрезать ему кишки и оставить подыхать на земле, и вся хваленая воля Дина сломалась бы в считанные секунды.
Но Кастиэль выбирает игру. Это словно насмешливая иллюзия равных шансов, когда выиграть может каждый. Победа будет за Дином – и Кас откажется от престола, вернет души в Чистилище и сделает всё, чтобы заслужить прощение. Выиграет самопровозглашенный Бог – и Винчестер преклонит колени, выкажет свою любовь и почтение, будет предан ему, словно пес.
Выиграть может каждый. Игра одна, одни правила, здесь никто не пытается сжульничать и пойти обманным путем. Вот только идея заранее обречена.
Они играют не на время – еще одна поблажка, которую Кастиэль позволил тому, кто был когда-то его человеком. Если Дин захочет, он может потратить на раздумья хоть целую ночь. Кастиэлю предстоит множество дел, он должен перегнать, перекроить этот мир под новое царствование, но почему-то он не спешит. Перед ним будут преклоняться целые континенты, каждое сердце, каждая человеческая душа. Но одна душа с недавних пор стала ему неподвластна, и больше всего Кастиэль хочет вернуть своего человека назад.
Он и сам не знает, зачем. Ему проще считать это обыкновенной прихотью.
- Ты будешь моим,- улыбается бывший ангел, подталкивая фигуру к краю доски.- Ты думаешь, что сможешь этого избежать, но в твоем сердце должна быть вера. Должен быть Бог. Им стану я.
Дин стискивает зубы, делает вид, будто не слышит этих слов и участливых интонаций. Игра идет своим чередом, а ему страшно, Господи, ему так невыносимо страшно… и ведь не проигрыша боится. Того, что за ним последует.
- Весь мир преклонится предо мной, и ты будешь первым.
Ему кажется, он не вынесет, если там, за маской горделивого божества, он не увидит своего друга. Или если друг окажется собой, предавшим и преданным им, с помутившимся от боли рассудком. Это всё страшно настолько, что Дину хочется снести доску ударом кулака, а потом схватить Кастиэля за отвороты плаща и хорошенько приложить головой о железный угол стола. Он делает ход, стараясь не думать об этом.
У ног Винчестера грудой свалены трупы. Три женщины, двое мужчин. Живот совсем молодой девушки вспорот, и внутренности атласным лоскутом волочатся по земле, вырванные из тела. Глаза всех пятерых выжжены, с лица одного из мужчин снята кожа.
«Зачем?- хочется спросить Дину,- Зачем нужно было делать всё это, неужели недостаточно одной только смерти?
Он не раскрывает рта, потому что знает, что ответ ему не понравится. Однако Кастиэль читает его без слов и кивает, по-прежнему не показывая эмоций:
- Их кара достойна их злодеяний,- он коротко ведет бровью, вглядывается в сузившиеся зеленые глаза.- Я лишь воздаю по заслугам.
- Ты – шизофреник,- зло выплевывает Дин, которого душит ярость. Перед глазами темнеет, страшно, во рту металлический привкус.- У тебя с головой проблемы. Ты ничем не лучше тех тварей, которым я вспарывал кишки, чтобы не путались под ногами. Я убил бы тебя, если мог.
- В твоих руках – судьба всего мира,- коротко смеется Кастиэль, своим привычным, до боли знакомым и родным жестом склонив голову чуть набок.- Выиграй партию, и если захочешь убить меня, я сам подставлю тебе горло.
Солнце багряным шагом заливает косые лучи за линию горизонта. Земля холодная и сырая, и Дину кажется, что трупы у его ног укоризненно смотрят на него выжженными глазницами.
- Ангелы следят за тобой, Дин,- шепчет Кастиэль одними губами, и его тихий смех липкими вспышками страха отдается в висках.
Он знает, что уже почти проиграл. Если можно было бы – прямо сейчас смахнул фигуры с доски, чтобы не растягивать эту болезненную секунду,- но Кастиэль соблюдает все формальности.
-Ферзь на f6,- произносит он, делая ход.- Твоя очередь, Дин.
Фигур на доске осталось не так много. Массивные, они отбрасывают изломанные тени в предзакатном солнце. Странная перемена, но теперь ресницы Кастиэля едва заметно дрожат, когда солнце слепит глаза, а губы при таком освещении кажутся побелевшими. Однако он смотрит на Дина неотрывно и жадно, будто пытается запечатлеть в памяти каждую черту.
Конь Винчестера забирает пожертвованного ферзя и оставляет поле e7 открытым.
Вот и всё.
Мат слоном.
Кастиэль улыбается едва заметно, взглядом указывая Дину на землю у своих ног. Сжав кулаки, охотник действительно встает на колени, и ладонь нового Божества ложится ему на лоб. Ласково ерошит волосы и успокаивает холодными пальцами разгоряченную кожу. Пахнет застарелой кровью и, почему-то, машинным маслом. Синие глаза смотрят внимательно, следят за малейшей реакцией, и Винчестер почти растворяется в этой щемяще-пронзительной синеве. Когда Кас убирает руку, Дин, забывшись, неосознанно тянется следом, но спустя секунду уже ненавидит себя за этот порыв.
- Ты будешь прекрасным ангелом, Дин,- говорит Кастиэль, опускаясь на колени рядом. Исчезает куда-то вся надменность и холодная отстраненность, и Бог теперь куда больше похож на прежнего Каса, отчего сердце сжимается болезненным спазмом.
Кас берет в ладони лицо своего человека, улыбается одними глазами и, склонившись, целует в лоб.
Дин молчит по-прежнему, видимо, еще не поняв, какая судьба ему уготована. Он поймет совсем скоро, но сейчас, заколдованный, просто тянется за губами Каса, пытается поймать его вздох и, где-то внутри – перебороть эту слабость, потому что вся его воля была сокрушена одним только прикосновением.
У него уже есть своя роль. Бороться бессмысленно, а проиграть он успел еще при самом рождении.
Кастиэль – новый Господь, а значит, ему необходимо собрать войска. Но каждой армии нужен свой полководец.
-Добро пожаловать в Рай, Дин Винчестер,- шепчет Кас, заворожено глядя, как разворачиваются иссиня-черные крылья за спиной его бывшего человека.
***
АПД. На анонимную заявку: "Кас/Дин. Кас приходит к Дину во сне, просит прощения, Дин не прощает, потому что ему тяжело. Но все равно чувство вины в смерти Каса его не покидает".
Хочу, как всегда добавить, что у меня снова вышло небольшое расхождение с заявкой, и я вообще не до конца уверена, что заказчик хотел именно этого. Но, надеюсь, ему понравится, кем бы он ни был. :3
***
Читать исполнение.Комната тесная – всего три шага вдоль первой стены и пять шагов по длине второй. Воздух здесь спертый, душный, и дышать трудно, будто кто-то невидимый узким кольцом стянул грудную клетку.
Повторять как мантру: это сон, это всего лишь сон. Ты можешь им управлять. Можешь проснуться в любой момент. Здесь нет ничего реального.
Дин отворачивается в сторону, чтобы не видеть рядом с собой умоляющих синих глаз. Синева яркая, тонким ободом огибает расширившиеся зрачки, и внутри всё рушится почему-то от этого тоскливого взгляда. Не хочется ничего говорить, а еще он и так знает наперед, к чему приведут все подобные разговоры.
Интересно, если толкнуть его сейчас к стене, заткнуть рот, как раньше, поцелуем, чем закончится этот сон?
- Я рад снова видеть тебя,- тихо говорит Кас. Голос сухой, точно надломленный. Такой бывает, когда человек долгое время страдает от жажды, или когда горло сорвано криком до хрипоты.
Хочется обернуться, взглянуть на лучшего друга, и Дину с трудом удается подавить этот неожиданный порыв.
Он ведь еще помнит его с прошлой встречи. Так четко помнит, будто картинка намертво засела у него в мозгах, смешанная со всеми эмоциями, противоречиями, сожалениями. Даже не оборачиваясь сейчас, Дин без труда может воспроизвести в памяти портрет своего ангела. Его ссадину на левой скуле, и разбитую губу, на которой запеклась кровь. И влажные, предательски подрагивающие ресницы. Он помнит взгляд исподлобья и то, как Кас в ту ночь молча сплевывал кровь на пол, вытирая рукавом своего плаща свежую ссадину на лице.
Дин чувствует жгучий стыд за свою несдержанность, но в действительности он до сих пор не до конца определился, на кого ему следует злиться в первую очередь. Очевидно, на Кастиэля. Или всё-таки на себя самого?
Ты скучал по нему, признайся. И сейчас, как бы страшно ни было, рад его присутствию рядом.
Костяшки Дина в ту ночь были сбиты, а теперь – зажили, хотя прошли всего сутки. Разбитое лицо Каса, наверное, нисколько не изменилось. Это как насмешка или немой укор его поведению. Да что там: комедия, фарс для дураков, которые верят таким нелепым деталям. А вот Дин сыт происходящим по горло.
- Знаешь, дружище, без обид, но тебе сейчас лучше уйти.
Теплая ладонь ложится сзади на плечо. Даже сквозь грубый покрой отцовской кожаной куртки Дин чувствует пульсирующий жар кожи, который доходит и до его собственного тела.
Кастиэль тихо качает головой, его дыхание касается открытой шеи:
- Прости меня.
Господи, если ты есть, то почему никогда не слышишь мои молитвы?
Дин молчит, а пальцы скользят по его плечам и, потянувшись, касаются ладоней. Губы Кастиэля шепчут, почти целуя короткий ежик волос:
- Пожалуйста, прости меня, Дин. Я всё сделаю. Мне… нужно знать, что ты больше не держишь зла. Я всегда буду защищать тебя. Я умру за тебя, если хочешь.
- Извини, дружище, но этот прекрасный момент потерян,- коротко смеется Дин, запрокинув голову.- Ты уже мертв.
Или, может, ты слышишь всё, но тебе наплевать?
- Ты знаешь, что было самой главной моей ошибкой?- неожиданно спрашивает Кас,- За тысячи лет существования, за многочисленные войны, за эпохи,- он говорит нервно и быстро. Винчестер с трудом слышит его, потому что ангел сжимает его ладони в своих, и этот жест слишком честный и слишком болезненный, чтобы не обращать на него внимания.- Я ошибался, когда решил, что могу справиться без твоей поддержки. Ты был нужен мне. И сейчас нужен. Очень.
Дин сглатывает вставший в горле ком и всё-таки оборачивается. Только для того, чтобы перехватить своего ангела под локти и отстранить от себя хотя бы на расстояние шага.
- Если не хочешь, чтобы я опять тебе врезал, лучше убирайся отсюда прямо сейчас.
Господи, если в тебе есть хоть немного жалости, почему ты позволил мне так сильно его полюбить? Почему лишил нас права на выбор?
- Я не могу уйти,- мягко отвечает ему Кастиэль.- Я здесь только потому, что ты сам захотел меня видеть.
- То есть ты,- Дин обводит взглядом комнату и останавливается на лице своего ангела.- То есть ты, и вот вся эта хрень вокруг – нереальны? Мои чертовы глюки?
- Всё, кроме меня,- пожимает плечами Кас, а сам неотрывно смотрит на Дина, пытается прочитать что-то в его глазах,- А я – абсолютно реален, просто заключен сейчас… в твоих мыслях. Как ты верно заметил, я мертв,- он неловко улыбается, словно пытаясь извиниться даже за собственную смерть.- И не могу уйти, пока ты действительно не захочешь моего ухода.
- Или пока я тебя не прощу.
- Или пока не простишь,- просто соглашается с ним Кастиэль.
Почему же ты не ответил, Господи, когда ему, отчаявшемуся, так нужна была твоя помощь? Где мы оба с тобой были в этот момент?
В комнате повисает тяжелая пауза. Винчестер почему-то охотно верит словам Кастиэля, но легче от этого не становится.
- Ты же знаешь, дружище,- он прячет взгляд, разводит руками в стороны.- Я не могу. С радостью бы, но… не после того, что ты сделал, Кас.
- Я бы исправил всё, если судьба дала бы мне такой шанс. Мне очень жаль, Дин,- голос Каса срывается, а он сам судорожно втягивает воздух и обхватывает руками собственные плечи, как если бы его вдруг начал бить озноб.- Я… не хотел, чтобы всё закончилось именно так.
Дин смотрит на него так, словно видит впервые.
- Мало ли, кто чего не хотел. Сэм уже несколько месяцев ходит на грани сумасшествия. Я не удивлюсь, если одним прекрасным утром найду в его болтающимся в петле под потолком,- Винчестер произносит эти слова даже слишком резко, чем того требует ситуация.- А Бобби мертв, Кас. Твой хренов Дик Роман прострелил ему черепушку. Скажешь, будто не думал, что так всё произойдет?
- Человечество тысячелетиями спорит над этим вопросом, Дин,- мягко обрывает его Кастиэль,- Вот, скажем, если надо пожертвовать жизнью ребенка ради спасения государства, имеет ли место такая жертва? Одна жизнь ради нескольких сотен. А если это твой ребенок? Если это твой сын или брат? Ты позволил Сэму шагнуть в люциферову клетку,- пальцы Каса проводят по жесткому кожаному воротнику, скользят под рубашку и осторожно касаются шеи.- Потому что от этого зависела судьба целого мира. А если бы я не принял это решение, человечество бы уже пало под натиском нового Апокалипсиса.
- Хочешь сказать, ты не виноват?- насмешливо кривит губы Дин, и ему самому противна эта ухмылка.
- Я виноват, что обманывал тебя. И что оказался слишком… горделивым, чтобы после смерти Рафаила принять твою помощь. Что переоценил свои силы. И что поступил так с Сэмом.
- Приятно видеть человека, который так четко осознает свои ошибки,- сухо улыбается Винчестер,- Но я не могу, Кас. Просто не могу. Есть вещи, простить которые невозможно. Да и времени прошло слишком мало… я вот что хочу сказать,- он заглядывает Кастиэлю в глаза и перехватывает его запястья, сильно сжимая вокруг них пальцы.- Что бы я сейчас ни сказал, вот так легко простить тебя у меня не выйдет. Если тебе нужна формальность, я скажу: «Прощаю, чувак, давай просто забудем», и мы действительно никогда больше не станем поднимать эту тему. Но ведь тебе не слова нужны…
Я буду скучать по тебе. Всегда, и до смерти, и после неё. Я уже скучаю, хотя ты стоишь так близко, что я могу, кажется, слышать биение твоего сердца. Черт возьми, почему всё должно быть так сложно?
Кас понимает его.
- Тогда,- он делает крохотный шаг вперед и упирается в Дина, вскидывает подбородок и смотрит ему в глаза.- Прощай. И помни, что мне всегда было очень жаль.
- Но мы еще увидимся, так ведь?- ровно спрашивает Винчестер, наконец, сдаваясь и обвивая руками талию своего ангела.- Ну, там, на Небесах. Когда я…
- Вряд ли,- тихо отвечает Кас, пряча лицо в отворотах диновской куртки.- Другие ангелы не пустят меня обратно.
- То есть мы прощаемся навсегда?
- Выходит, что так.
Если я скажу: не уходи, пожалуйста, дай мне еще хоть немного времени – ты останешься?
- Ну, тогда… прощай, дружище,- голос предательски вздрагивает, и Кас, покачав головой, осторожно целует его в самый уголок губ.
- Я люблю тебя, Дин.
- Я знаю.
- Можно?- негромко спрашивает ангел и, дождавшись кивка головой, целует своего человека уже по-настоящему. Его губы горячие и сухие, а сердцебиение затихает с каждой секундой, и вскоре Дин уже не чувствует толчков крови под своей ладонью. А вместе с тем, как исчезает, растворяется под его руками Кастиэль, отпечаток ладони на предплечье самого Дина начинает болезненно жечься. Он наливается горячей пульсацией, словно ожог.
Кас, а ты помнишь, как поцеловал меня впервые?
Вздрогнув, Винчестер невольно выпускает ангела из объятий, а когда раскрывает глаза – его в этой комнате уже нет.
Этого достаточно, чтобы проснуться.
Дин сидит на кровати, тяжело дыша, до боли сжав пальцы на поручнях кровати. Он еще не знает, что отпечаток ладони на его руке навсегда исчез, а во внутреннем кармане куртки белеет, тщательно спрятанное, белое маховое перо.
…только не пытайся соврать, будто не понимаешь, что будешь жалеть об этом решении до самого конца жизни.
***
На заявку Волчьи объятия: Гейб и Балти спаивают Каса. Дин возмущен.
Читать исполнение.
***
- Ставлю двадцать баксов, что он сейчас на кого-нибудь упадет.
- Двадцать баксов?- Гейб насмешливо округлил глаза, отпивая из своего стакана.
Младший и старший братья сидели за столиком в местном баре и наблюдали за Кастиэлем, который нетвердой походкой уже минут пять пытался дойти до барной стойки. Габриэль подумал немного и ухмыльнулся:
- Серьезно? Хотя… черт с тобой. Принимаю,- не отрывая взгляда от Каса, он полез в карман и достал оттуда мятую банкноту с приклеившимся к ней леденцом. Бальт вопросительно приподнял брови, взглядом указывая на липкую конфету, а архангел только плечами пожал:
- А чего не так? Это, считай, бонус. За идею.
Играла громкая музыка, неоновые лампочки бросали причудливые отблески на лица местных завсегдатаев и случайных посетителей. Бальтазар вовсю улыбался, глядя на Кастиэля, а в глазах Гейба светились озорные искорки, хотя внешне архангел казался донельзя серьезным.
Кас, которого братья почти силком затащили в бар, был пьян в дюмпеля. Ангелы, решившие показать ему, какими еще способами можно прожигать человеческую жизнь, опустошили на троих полторы бутылки первоклассного виски, и, хотя пили в основном Габриэль с Бальтазаром, Каса разнесло вдрызг уже после второго стакана. Из этого братья заключили, что с крепким спиртным пора завязывать, и отправили Кастиэля за пивом. К своему заданию тот отнесся серьезно и к барной стойке теперь направлялся с пугающей целенаправленностью. Правда, очень медленно, то и дело покачиваясь и хватаясь за стоящих рядом людей, чтобы не рухнуть на пол.
- О, взгляни-ка,- Бальт ухмыльнулся, плечом подталкивая старшего брата и кивком головы показывая куда-то в сторону.- Наша монашка начала кадрить цыпочек.
Гейб присвистнул:
- Да быть того не может,- он даже привстал, чтобы лучше разглядеть происходящее.- Черт, дружище! Девчонка-то на восьмерку потянет!
- Шестерка с большой натяжкой,- прикинул более искушенный в таких делах Бальтазар.- Ты на прицеп глянь. Доска. Ухватиться не за что.
- А тебе только бы за что-нибудь ухватиться,- ухмыльнувшись, перебил его Габриэль.- Не навязывай мне двойные стандарты. А Касу – тем более. Спорим, он сейчас вернется и заявит, что у нее красивые глаза, а размер буферов и не вспомнит?
- Еще двадцатку?
- По рукам.
Братья, обменявшись понимающими взглядами, чокнулись и опустошили оба своих стакана до дна. Тут зазвонил телефон, забытый Кастиэлем на столе.
- Кто такой?- перегнулся через плечо старшего брата Бальт, пытаясь разглядеть экран.- Люцифер подери, кто вообще может ему звонить?
-А ты угадай с двух раз,- хмыкнул Габриэль и, пожав плечами, нажал на кнопку приема.- Здравствуй, котик.
- Какого черта?- раздался в трубке рассерженный голос.- Где Кас? Кто это говорит?
- Боюсь, Кастиэль сейчас не взять трубку. А ты чего хотел, сладкий мой?- промурлыкал в телефон архангел и, с трудом сдерживая смех, повернулся к младшему брату, одними губами шепнув:
- Это Винчестер. Ну, тот,у которого шило в заднице. Сходи к Касу, хоть узнай, как он там.
Вопросительно покосившись на Габриэля – по его мнению, под описание «идиот-с-шилом-в-заднице» с равным успехом подходили оба Винчестера,- Бальтазар пожал плечами и направился ко второму брату. Кас стоял у чужого столика, оживленно дискуссируя о чем-то с длинноногой красоткой. Поравнявшись с этой парочкой, Бальт одобрительно присвистнул – Гейб не ошибся, девчонка действительно была высший класс. В невнятную речь Кастиэля, который активно размахивал руками и, кажется, даже пытался изобразить какую-то сцену жестами, она особо не вслушивалась. Зато, то и дело стреляя в нового знакомого глазками, кокетливо улыбалась. Любой другой давно бы уже предложил продолжить знакомство в более спокойной, интимной обстановке, но Кас… черт, это же был Кас. Неоспоримость божиих заповедей не стал ей втолковывать – и на том спасибо. Уже какой-никакой, а прогресс.
Бальтазар понятия не имел, как его невменяемому брату удалось закадрить такую девчонку, но позволить тому спустить всё на тормозах он просто не имел права.
- Эй, дружище!- он повысил голос, пытаясь перекричать музыку.- Не хочешь угостить свою очаровательную собеседницу парой коктейлей?
Кастиэль, судя по растерянному взгляду, спаивать никого не хотел, да и вообще он вряд ли успел заметить, как Бальтазар подошел к ним ближе.
- Мы говорили о человеческих взаимоотношениях,- похвастался Кас, вместе с братом подойдя к стойке. Бальт только хмыкнул:
- Да ну? И к чему же вы в результате пришли?
- Я как раз рассказывал ей про Дина. Ну, какой он сильный и мужественный, и какое у него доброе сердце. Кажется, она понимает, что я к нему чувствую. С таким интересом слушает… знаешь, возможно, я ошибался в людях. Далеко не все они черствые и равнодушные к чужим жизням, и эта милая леди живое тому подтверждение. Можешь себе представить?
- И почему я не удивлен,- хмыкнул Бальтазар, знаками подзывая бармена.- Значит, про Дина ей рассказываешь? Забавно. Братишка, а может, тогда уж познакомишь её со своим ненаглядным Винчестером? Пусть, так сказать, воочию убедится…
- Мне нравится ход твоих мыслей,- довольно кивнул Кастиэль, всё еще пытаясь сфокусировать пьяный взгляд на лице Бальта.- Знаешь, пожалуй, я так и сделаю.
Бальтазар широко улыбнулся, представив себе, как среагирует на такое знакомство Дин.
***
Габриэль присоединился к ним минут через двадцать – то есть тогда, когда все коктейли были уже допиты, а Кас стоял на ногах только благодаря Стейси (так, оказывается, звали его новую знакомую), удерживающей незадачливого пернатого за талию.
- Слышал бы ты, как он ругался, когда понял, что говорит со мной,- удовлетворенно сообщил Гейб Бальтазару, вертя мобильный телефон в пальцах.- Просто музыка для ушей. Сказал, если не притащим Каса обратно в течение двух минут, повыдергивает нам крылья и засунет прямо в… о, прошу прощения, никто не хочет познакомить меня с этой прелестной барышней?
- Стейси,- представилась девушка, протягивая для рукопожатия свободную ладонь.- Мы как раз говорили о том, что у моей квартиры закончился срок аренды, и мне негде жить. И ваш друг любезно предложил пожить у него, представляете?
- Боже, какая прелесть,- умилился Габриэль.- Касси, твоё доброе сердце способно согреть любовью половину Америки. А куда, если не секрет, ты собираешься её отвезти?
- К Д…дину,- заплетающимся языком проговорил Кастиэль, покачнувшись и – честное слово, абсолютно случайно!- обняв девушку за место… ну, скажем так, чуть ниже спины. Та, кажется, даже обрадовалась такому прогрессу и руки пьяного ангела с себя убирать не стала.- Я уверен, он будет не против. Дин любит… пом… помогать людям.
- Я просто обязан это увидеть,- шепнул Габриэлю на ухо посмеивающийся Бальтазар.- Как насчет прямо сейчас катапультировать их к Винчестеру?
Архангел, обаятельно улыбнувшись, вновь повернулся к девушке:
- Стейси, а как ты относишься к небольшим перелетам?..
***
Развалившись на кровати, Дин чистил ружье и то и дело нервно поглядывал на часы. Кас пропадал черт пойми где со своими сволочными братьями, а Габриэль выключил его телефон, так что дозвониться до друга Винчестер теперь не мог. Сэма, который еще мог бы успокоить старшего брата, тоже не было в зоне видимости – шлялся в своё удовольствие по барам, раз уж представилась такая возможность.
- Попадись они мне,- бормотал Дин себе под нос, в очередной раз прокручивая в голове все возможные варианты ангельской гулянки.- Перья по одному повыдергиваю и запихаю так глубоко, что ни один хренов проктолог не достанет.
Когда сбоку от него раздался шелест расправляемых крыльев, Винчестер поспешно отложил ружье в сторону и приподнялся на локтях, оборачиваясь в сторону шума.
Картина, открывшаяся его взору, была, мягко говоря… впечатляющей.
У самого порога стояли Габриэль с Бальтазаром. Щека архангела алела остатками помады от женских поцелуев, из нагрудного кармана на щегольском пиджаке Бальта торчал обрывок салфетки с чьим-то номером телефона.
Кастиэль же в полубессознательном состоянии обнимал за талию смазливого вида девчонку, ошарашенные глаза которой ясно давали понять, что с ангельскими способами передвижения ей пришлось ознакомиться впервые.
- Какого хрена?!- грозно прорычал Дин, поднимаясь с кровати и тыча пальцем в грудь довольно ухмыляющегося Габриэля.
- Какого хрена…- побелевшими губами вторила ему девчонка.
- Я… я всёсчсобснюДн,- поднял взгляд от пола Кастиэль.- Я... кжтс, я слегка прбл. АэтСтйси. Онабдтжитснами.
Винчестер, ни слова не понявший из этого бессвязного бормотания, только с возмущением перевел взгляд со своего любовника на обнимающую его Стейси. Лицо девушки за эти короткие секунды успело выразить богатейшую гамму эмоций – от желания застрелиться прямо здесь и сейчас до истерического веселья.
- Касси говорит, что слегка перебрал. А это Стейси,- вклинился в немую сцену Бальтазар,- Ей негде жить, и твоя принцесса предложила перекантоваться у вас,- ангел расплылся в улыбке, уровень ехидства которой, как показалось Винчестеру, перевалил за все известные нормы.- Здорово, правда?
Дин, который придерживался другой точки зрения, своим возмущением разве что не задохнулся.
Минут через пятнадцать, когда девушка была отлеплена от пьяной тушки Кастиэля и решительно выставлена за дверь, а самого ангела, лезущего к Винчестеру с поцелуями, уложили спать, Дин повернулся к насмешливо улыбающейся ангельской братии и мрачно предупредил:
- В следующий раз поймаю – шкуры спущу. Со всех троих.
Габриэль с Бальтазаром только переглянулись, разом подавив ухмылки.
На завтра у них с Касом – того, кстати, проинформировать еще не успели,- был запланирован поход в местный стриптиз-бар. А значит, следующий вечер обещал быть незабываемым.
Как, впрочем, и каждый грядущий вечер на этой неделе.
@темы: котики, супернатурал, тварьчество, плохо, плохо быть задротом, динокасовское, старшипперское, золотые сережки лестрейда
-
-
30.06.2012 в 14:41-
-
30.06.2012 в 20:17просто становлюсь сволочью, которая могла бы оставить отзыв, но что-то неохота.Все три написаны офигенно. В первом моему чересчур извращенному мозгу, честно говоря, очень хочется нцы между ними - как способа все-все выяснить, все их отношения, чтобы не осталось никакой недосказанности между ними. Но вот эта сцена, где Дин встает на колени и далее, просто вынесла мне мозг.
Второй - я просто плакала. Потом пересмотрела серии, прочитала еще раз и снова начала плакать. Очень сильно.
Третий - пьяный Кас - это что-то. Обожаю, когда кто-то напивается.
Спасибо тебе за то, что ты пишешь, у тебя получается прекрасно.
-
-
30.06.2012 в 23:29-
-
09.07.2012 в 21:01если есть еще заявки, буду рада исполнить))
Lillemyr, спасибо тебе за твои отзывы. *__* обожаю их, честное слово *____*
и, кстати. от тебя мне достаточно простого "понравилось", или плюсика, или смайлика. потому что знаю, что ты искренне говоришь. так что если лень или времени нет, но
почему-топонравилось - можно не напрягаться и просто плюсануть. и я уже буду счастлива.Гость, вот ведь. интригуете.
-
-
09.07.2012 в 23:46я сама скромность %)кажется кто то хотел попробовать про одного дракона написать-
-
09.07.2012 в 23:52А первый фик, про богоКаса, я периодически заново читаю и меня по-прежнему торкает.
-
-
10.07.2012 в 21:18только дракон, который начал получаться, подозрительно смахивает повадками на шерлядь
Lillemyr, это тебе спасибо огромное *__*
ты каждый раз такие слова говоришь, что я в сладкую лужицу превращаюсь. *_*
вот спасибо. правда.
-
-
10.07.2012 в 23:36-
-
11.07.2012 в 14:53и надеюсь, тебе понравится))
-
-
11.07.2012 в 14:54-
-
13.07.2012 в 20:38хоть самой садись и пиши %)
-
-
01.08.2012 в 11:48расскажешь?))